Философ Александр Секацкий: Удивительно, но в футболе представлен и момент свободного выбора, моделирующий экзистенциальное измерение человеческого бытия.

Это момент выбора болельщиком своей команды, причем речь идет не о команде, как бы доставшейся тебе по наследству, не о команде родного города и не о сборной страны, а о некоем запасном, заветном предпочтении, которое, как правило, есть у каждого настоящего болельщика.

Ясно, что если ты живешь в Питере, то болеешь за «Зенит», что естественно (хотя и тут бывают исключения). В Москве выбор пошире, но любое проявленное предпочтение тоже естественно. Однако всегда остается уголок души, причем очень важный, который побуждает сделать еще один, теперь уже совершенно свободный выбор.

Допустим, проходит чемпионат мира, Россия, увы, уже вылетела, но с кем-то надо себя идентифицировать – и вот выбирается, предположим, Португалия или Бельгия, и переживания возвращаются, возвращаются самые искренние болельщицкие симпатии.

Еще более показателен этот процесс в отношении клубов. У грандов клубного европейского футбола есть почитатели во всех странах, где футболом интересуются, и процесс выбора своей второй идентификации воистину носит мистический характер.

Скажем, команда демонстрирует великолепную игру, доставляющую истинное наслаждение взору всякого, понимающего толк в футболе. Как убедительны Хави и Иньеста, как легок и неудержим Месси, какие красивые победы! – что же удивительного, если «Барселона» приобретает себе поклонников далеко за пределами Испании, за нее переживают, за ней следят тысячи или десятки тысяч (кто знает?) шведов, японцев, русских. Болеют за нее несколько иначе, чем за родную команду, за тот же «Зенит», но по-своему не менее страстно и вдохновенно.

Почему? Напрашивается ответ, что красота футбола преодолевает национальные перегородки, но дело, однако, не только в этом. Ведь свои фан-клубы есть не только у «Барселоны» или «Ювентуса», не только у «Челси» и ПСЖ. Они есть и у куда более скромной «Боруссии» из Дортмунда, у клубов из Голландии, Португалии, Аргентины…

Один мой знакомый всей душой возлюбил «Севилью» (оставаясь фанатом «Зенита»). Он знает все об этой команде, историю ее побед и поражений, лучших игроков за все время существования клуба (и Карлоса Бакку, конечно), заодно он постепенно обзаводится сведениями и о городе, и об Андалусии, столицей которой является Севилья – и непременно собирается туда съездить.

Тут вспоминается шекспировское «Что он Гекубе, что ему Гекуба?» или даже скорее строки из стихотворения Михаила Светлова: «Откуда у парня испанская грусть?»

Но испанская грусть, как, впрочем, и столь же загадочная радость – всё это налицо.

Я пытался проводить опросы относительно оснований того или иного выбора и понял, что пути сердца здесь неисповедимы. Прекрасная болельщица Ирина симпатизировала Ибрагимовичу и выбрала клуб ПСЖ, где Златан тогда играл. Потом Ибрагимович ушел, а преданность клубу осталась. Или вот признание еще одного знакомого.

«Понимаешь, в школе я без памяти влюбился в одну девочку из соседнего класса… ее звали Лиля. Ну а потом я узнал, что во Франции есть такая команда – «Лилль», и выбрал ее. Знакомый сохранил верность однажды выбранной команде, несмотря на ее нынешнее весьма скромное положение.

Фрагмент статьи Александра Секацкого «Футбольный мяч и его орбиты», вошедшей в сборник «Игра народная» (М.: Редакция Елены Шубиной, 2017). Публикуется с любезного разрешения правообладателей.