Коллегия Верховного суда по экономическим спорам 22 ноября отправила на новое рассмотрение в суд первой инстанции спор о возможности изъятия единственного жилья у банкрота. Должник Анатолий Фрущак, признанный в августе 2017 года банкротом по собственному заявлению, потребовал исключить из конкурсной массы принадлежащую ему трехэтажную пятикомнатную квартиру площадью 198 квадратных метров в городе Одинцово. Фрущак сослался на позицию Конституционного суда, согласно которой не допускается обращение взыскания на жилое помещение, если оно у должника единственное пригодное для проживания. О создании возможного прецедента и чем это будет грозить должникам со значительно менее крупной жилплощадью рассуждает адвокат Илья Пакконен:
Верховный суд РФ не то чтобы скорректировал, а наложил свою позицию на определенные обстоятельства. То, что, согласно позиции Конституционного суда, должник не может быть лишен последнего жилья, носит некий гуманистический характер, то есть человека нельзя просто выкинуть на улицу. Тем не менее существуют исключения: например, квартира, дом или комната, даже если она последняя, которая была предметом залога. То есть взыскание накладывается на квартиру не просто как на имущество, принадлежащее должнику, а на объект, который был самим же должником заложен, а залог представляет собой осознанный риск того, что в случае неисполнения обязательств кредитор может получить свои денежные средства за счет наложения взысканий или продажи с торгов этого заложенного имущества.
Смотря на решение Верховного суда, складывается ощущение, что мы становимся свидетелями появления нового прецедента. Насколько я понял, суд усмотрел, что должник искусственно, в короткий период времени создал такую ситуацию, что это жилье формально оказалось у него единственным.
Таким образом, я не вижу здесь какого-то коренного изменения своих же позиций и противоречий. На мой взгляд, это совершенно нормальная логика по конкретному делу и, изучив конкретные обстоятельства, суд указал нижестоящим инстанциям на то, что они необоснованно не приняли во внимание обстоятельства конкретного дела.
Мне не совсем понятно, как такую большую квартиру можно считать единственным жильем. То есть у человека дворец трехэтажный, который формально состоит из одной квартиры, и что же теперь, нельзя кусочек оторвать? Такая проблема действительно присутствует, но в данный момент она находится в области научных дискуссий. В законодательной практике же этот вопрос не нашел принципиального отражения, но я абсолютно согласен, что эту проблематику нужно регулировать. С одной стороны — тот самый гуманистический подход, что нельзя человека выбрасывать на улицу, а с другой — признавать единственным жильем, не подлежащим взысканию, огромное жилое помещение. С этой точки зрения обсуждается вариант, когда взамен такому должнику предлагается предоставить некое жилье, которое будет гораздо менее благоустроенным и, в свою очередь, значительно меньше, но соответствовать всем критериям жилого помещения. Таким образом он хотя бы не останется на улице, но и все долги выплатит. На мой взгляд, это совершенно справедливый компромисс, который может быть достигнут между интересами должника и его кредитора.
Тем не менее сейчас такая «светлая» инициатива, к сожалению, находится только на стадии идеи, и на практике пока не применяется. В какой-то степени это снижает ответственность людей перед долговыми обязательствами, и это, конечно, проблема, к решению которой нужно подходить очень взвешенно, конкретно этот инструмент был бы полезным, на мой взгляд.