Детские учреждения дополнительного образования начинают выходят из оффлайна и постепенно приступают к живому общению со своими воспитанниками. Им предстоит наверстать упущенное за длительные месяцы вынужденной дистанционной работы. Подробнее об этом в интервью «Мойке78» рассказал директор эколого-биологического центра «Крестовский остров» (подразделение Санкт-Петербургского Дворца Творчества юных) Артур Ляндзберг.

За время самоизоляции и последующей дистанционной работы не растеряли детей?

Нет, этого не произошло. Мы проводили для них интернет-экскурсии, лекции, а летом провели несколько программ «Природные детективы». Смысл в том, что каждый день был посвящен какой-то проблеме, ребятам выдавали напрокат оборудование, и они отбирали пробы в разных ручьях области, где отдыхали с семьей. Также наши педагоги проводили для воспитанников онлайн-экскурсии с берегов Белого моря, с островов Ладоги. То есть мы старались максимально заместить этот вакуум.

Конечно же, очень тяжело пережили дистант наши животные, птицы, звери, рыбы, которые привыкли, что к ним приходят, за ними ухаживают, с ними общаются. То есть они там остались в одиночестве, хотя за ними и следили наши сотрудники. Только вчера у нас появились первые дети, надеемся, что скоро войдем в прежнюю колею.

Как вы работали во время самоизоляции, что было самым сложным?

Как сфера дополнительного образования мы переживали очень тяжело самоизоляцию. Если сравнить нас со школой, в нашей области тоже очень важна практика. То есть мы учим детей не только считать, читать, даем теоретические знания, но и учим их смотреть в микроскоп, ухаживать за животными, проводить химические реакции, брать пробы. Это все можно делать когда ты находишься в реальном контакте с ребенком. Поэтому теоретическую часть нашего курса мы довольно легко перевели в дистант, так как у нас специалисты квалифицированные, для них не было проблемой освоить компьютерные технологии и наладить с детьми взаимодействие. Но вот практические вещи у нас полетели полностью. Это первое лето в истории центра, когда мы не организовали ни одной экспедиции с детьми, то есть, не собрали материал, не поработали в заповедниках страны. Случившееся — большая проблема для всей нашей работы.

Еще одна большая трудность, что в нашем образовании очень важен психологический контакт педагога и ученика. Мы работаем зачастую индивидуально, нередко дети приходят на конкретного человека, с которым у них хорошее взаимодействие, и который является примером для многих. И разумеется, когда ты ведешь занятия дистанционно, личное взаимодействие крайне затруднено.

Как ваш центр начал работу после такого длительного перерыва?

Прежде всего, мы посмотрели друг на друга, на детей, которые за полгода выросли очень прилично. Попытались вспомнить, чем занимались в прошлом году, стали наметить новые планы. В это воскресенье у нас пойдут первые учебные выезды за город. Будем наверстывать то, что пропустили.

Также недавно была проведена большая приемная кампания, которая в этом году шла тоже дистанционно, что очень плохо. Дело в том, что когда родитель или ребенок приходит к нам, то, во-первых, это уже говорит о неком действии свидетельствующем о их заинтересованности, во-вторых, в ходе личной записи они общаются с педагогами и понимают куда и зачем они идут. В онлайне же дети и взрослые прочитали аннотацию в интернете, нажали кнопочку и записались. В результате, какой процент воспитанников реально попал туда, куда им нужно — станет понятно в течение ближайшего времени, когда они походят и определятся.

Много ли детей записались на занятия в ваш центр, больше чем в прошлом году или меньше?

Спрос был очень велик. В первый день записи в коллективы нашего центра записалось более двух тысяч детей. Это настоящий шквал и большая проблема, потому что если ребенок заинтересован, но записался в третий или четвертый клик, то он может быть 102-ым в списке, а в группе у нас 15 человек.

У вас конкурс на место получается?

Ну как конкурс… у нас есть коллективы, где существует традиционный конкурсный отбор, проводится тестирование. В обычных коллективах, как правило, мы пытаемся реально выявить кому это реально нужно, но там тоже записывают больше детей, есть резерв, но не такой безумный, как в этом году.

Другими словами, детей больше стало в приемной кампании?

Их много, но это нельзя сравнить. В исчислении больше, но вы понимаете, что виртуальные дети — не реальные.

В каждую группу мы записываем 15 человек, химиков даже меньше, но таких групп огромное количество. У нас по записи порядка 600 человек. Нас очень много. И я рад, что сейчас могу смотреть в окно и наблюдать, как дети вместе с родителями идут на занятия.

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга.