Семейные конфликты на фоне пандемии, увы, не редкость в наши дни. Об официальной статистике и причинах агрессии в условиях самоизоляции рассказала Мойке78 основательница и генеральный директор Фонда помощи жертвам насилия «Птицы» Наталия Никифорова.
Пандемия – это период социальной напряженности. То есть, массовый адаптационный синдром к изменениям, связанный со снижением уровня и качества жизни различных категорий населения. Среди прочих последствий социологи называют увеличение негативных психологических состояний: тревоги, агрессии, недовольства, конфликтности, депрессии, панических настроений и так далее.
Может ли в такой период наблюдаться уменьшение случаев домашнего насилия? Очевидно, что нет.
Давайте представим. Люди видят, что на карантин уходят службы помощи пострадавшим от домашнего насилия. Закрываются немногие шелтеры (убежища, приюты). Не совсем понятно, как подавать заявление и насколько быстро на него отреагируют.
До пандемии, преступления в сфере домашнего насилия обладали высоким уровнем латентности (об этих преступлениях не становилось ничего известно, жертвы не сообщали о них; причины разные, от недоверия к правоохранительным органам до незнания о том, где искать помощи).
Весной было примерно в пять раз больше обращений от несовершеннолетних. В качестве «сопутствующего фактора» указывалось злоупотребление алкоголем. А вот число обратившихся за помощью взрослых женщин увеличилось в полтора раза по сравнению с «докоронавирусной» ситуацией. И прогнозы, к сожалению, не самые радужные.
Для понимания статистики необходимо уточнить, что ситуацию в больших городах, таких как Москва и Петербург, совершенно некорректно сравнивать с ситуацией в городах с населением, скажем, меньше полумиллиона жителей. Мы проходили это в первую волну, и ожидаем, что сегодня будет также «горячо».
VK
OK