Мойка78 снова побывала на судебном заседании по иску экс-гендиректора и совладельца разорившейся строительной фирмы «СенатИндустрия» Алексея Фролова к судебным приставам Выборгского РОСПа, которые хотят продать с торгов половину дома в Ломоносове, принадлежащего его внукам.
На заседание 1 июня 2022 года, которое посетил наш корреспондент, судья чуть было не вынесла решение по делу, для чего отправилась в совещательную комнату. Но прямо там вдруг передумала и отложила заседание на 30 июня. Как выяснила Мойка78, такой «разворот над Атлантикой» связан с желанием получше разобраться в деле, вызвав в суд приставов из Ломоносова.
Подробнее об этом деле читайте в первой и во второй статьях на Мойке78. В том числе, например, о том, как пристав слал уведомления Фролову по его адресу на Софийской улице – только вместо Фрунзенского района на одноименную улицу района Выборгского район Петербурга (другими словами, по несуществующему адресу).
Серия 1. Как исполнять неисполнимое
Напомним, административный иск семьи Фроловых – самого Алексея, а также четверых его несовершеннолетних внуков, чьи интересы представляют их матери, Анна и Светлана Фроловы – к судебному приставу-исполнителю Выборгского районного отдела судебных приставов УФССП по Санкт-Петербургу был подан еще в сентябре 2021 года, но из-за процессуальных «неурядиц» описанных в предыдущих публикациях, долго не рассматривался по существу.
Кроме того, претензии у административных истцов вызвала формулировка «продажа заложенного имущества»: ведь дом, по их словам, никогда никому не был заложен. Наконец, сама подсудность дела Выборгскому РОСПу сомнительна, считают истцы: изначально дело рассматривалось в Ломоносове, а, если уж и переводить исполнительное производство в другой регион, то в Ставрополь, где сегодня и проживает Алексей Фролов.
Именно об этом обо всем рассказала суду Анна Фролова, дочь истца и мать двоих его внуков, на предыдущем заседании, на которое не явился ответчик-пристав Артур Степанян. На последнее заседание 1 июня он явился, и процесс начался с его выступления. Пристав заявил, что административные исковые требования он не признает, так как считает, что исполнительный лист, выданный Ломоносовским районным судом, действителен, выдан на основании вступившего в законную силу решения. Кроме того, добавил он, хоть истец и не был уведомлен о будущей продаже его дома, в отсутствие его уведомления дом и не продавался, и вообще никаких действий принудительного характера к нему не применялось.
Впрочем, и в самом исполнительном производстве приставы, по словам Анны, нарушили все, что могли. «Стороной по гражданскому делу в Ломоносовском суде являлся конкретный пристав Ломоносовского РОСПа Шпакова. Ломоносовский РОСП стороной по делу не являлся, доверенности ему Шпакова не выдавала».
Между тем, исполнительное производство по судебному решению почему-то возбудил Выборгский РОСП, который к делу вообще никакого отношения не имел. И пристав Выборгского РОСПа поручил исполнение решения, то бишь, продажу половины дома… Ломоносовскому РОСПу, то есть самому взыскателю, указанному в исполнительном листе. Обычно, когда судья выдает непонятный исполнительный лист, приставы обращаются в суд за разъяснением – как исполнять решение суда, которое стандартным путем исполнено быть не может? А вообще-то решение суд «продать половину дома» без определения, что является половиной в неделимом жилом помещении, действительно нуждается как минимум в дополнительных пояснениях – а то и вовсе является неисполнимым.
Серия 2. Сложное или сводное
Пристав правом на разъяснения не воспользовался и, создается впечатление, что стал действовать будто наобум, назвав свою затею «продажей заложенного имущества» и объявив о торгах. Кстати, если бы Фроловы действительно заложили полдома банку, эта половина в закладной была бы описана, и тогда с продажей проблем бы не возникло. Однако, по словам Анны Фроловой, залога ни на доме, ни на его половине, никогда не было – о чем суду легко уточнить в Росреестре.
Возможно, именно в этом кроется незамысловатая логика приставов: написать, что имущество «заложенное» и продать с залоговых торгов, а для того, чтобы ответчик не оспорил продажу до того, как она совершится, можно послать уведомление «не туда»?
Судья пару раз уточнила у пристава подробности процедуры извещения должника (например, спросила, когда он отправил уведомление Фролову, при этом напомнив зачем-то, что по закону положено на следующий день после возбуждения исполнительного производства – на что пристав с готовностью ответил «да-да, на следующий день направил!» — как будто это нельзя было выяснить по штемпелям почтовых отправлений), а потом позволила ему излагать дальше свою версию.
Дело в том, пояснил пристав, что у него находится сводное исполнительное производство о взыскании 30 млн рублей со всех бывших совладельцев строительной фирмы «СенатИндустрия», среди которых был и Фролов (их всех привлекли к субсидиарке по долгам фирмы). И исполнительный лист в отношении лично Фролова на 15 млн рублей (в рамках которого потом и было принято фееричное решение о продаже половины дома, о чем подробнее смотрите в первых сезонах нашего сериала) тоже решили присоединить к этому сводному производству.
Фролова возразила, что виды исполнительных производств установлены методическими рекомендациями ФССП России, и там сказано, что соединять разнородные производства в одно можно, только сделав его сложным. А для этого нужны весомые основания. «Нет доказательств, что вопрос о сложном исполнительном производстве в принципе ставился», — резюмировала представительница истцов. Кроме того, сам Фролов из Ставрополя писал приставу с просьбой передать производство ставропольским коллегам.
На это пристав заявил, что «такого понятия как сложное исполнительное производство нет». А Фролов к письму не приложил копию паспорта, поэтому в переводе дела в Ставрополь пристав отказал. Анна Фролова назвала это требование незаконным, и отметила, что Фролов приложил лист паспорта с пропиской, а главные страницы с персональными данными вообще по почте пересылать нельзя. В деле же они есть, всегда можно сопоставить.
Серия 3. Невыносимое решение
В прениях пристав Артур Степанян поддержал свою позицию, пояснив, что оспариваемые его действия являются продолжением исполнительного производства по делу «Анисковец-Фролов», возбужденного еще в 2018 году. «Тогда был наложен арест на половину в праве собственности на жилой дом. Затем суд признал недействительной мнимую сделку, отменил ее – и можно теперь продолжать неоконченное исполнительное производство». На это Фролова возразила, что, как было удостоверено судом, исполнительный лист по решению 2018 года вообще не выдавался и не предъявлялся, и приставы, в нарушение закона, продолжали действовать в рамках исполнительного производства, возбужденного еще в 2015 году. О чем суд может удостовериться в материалах судебных дел (а наши читатели – посмотреть в предыдущих сезонах нашего сериала).
После заседания корреспондент Мойки78 попросил комментарии у сторон. Пристав, как всегда, отказался, а Анна Фролова заявила, что, по ее мнению, суд затягивает процесс.
«Дело совершенно очевидное, — сказала она. – Даже обычному человеку без юридического образования понятно, что судья почему-то не хочет выносить решение в нашу пользу, хотя все основания для этого налицо. Нарушение закона со стороны пристава, по моему мнению, очевидно, и даже постоянная помощь административному ответчику со стороны суда – подсказки, наводящие вопросы, умолчания важных деталей в протоколах судебных заседаний, о которых мы вынуждены вносить замечания к протоколам – не могут ему помочь по сути дела: приставы попытались, не уведомив нас, продать наше имущество под видом заложенного, хотя оно никогда в залоге не было. Впрочем, оснований сомневаться в объективности суда у нас пока нет, так что мы все-таки надеемся на справедливое решение».