Завтра, 29 июля, в Петербурге присяжные могут вынести вердикт по делу об убийстве куратора строительства СИЗО «Кресты» в Колпино. «Мойка78» узнала подробности этой громкой криминальной истории, которые для коллегии в силу требований УПК РФ так и не прозвучали.
Лишь после передачи дела в Ленинградский областной суд выяснилось, что еще за несколько месяцев до гибели начальник отдела технического надзора и эксплуатации объектов строительства УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Николай Чернов предупреждал людей в погонах о грозящей ему опасности. И даже назвал имя того, в ком видел угрозу.
Скрытая запись
Напомним, убийца подполковника Чернова, ранее судимый предприниматель Сабир Садыков, уже отбывает срок в колонии строгого режима. В подстрекательстве к преступлению обвиняется ныне бывший заместитель начальника УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Сергей Мойсеенко. Ранее судимый за наркотики Игорь Захаров – в предоставлении Садыкову пистолета, из которого и был застрелен Николай Чернов.
По версии следствия, убийство последнего опосредованно было связано с хищениями при строительстве новых «Крестов». Без подписи подполковника в документах было невозможно завизировать у его начальника Сергея Мойсеенко, отвечавшего за капстроительство в руководстве ведомства, бумаги на оплату.
Именно Чернов знал, как говорится, истинную цену каждого гвоздя на этом объекте. После серии проверок, видимо, решил подстраховаться и начал, как следует из материалов дела, собирать компромат на непосредственного руководителя, к которому, по версии следствия, и стекались откаты.
В частности, Чернов стал носить с собой на работу диктофон и записывать все разговоры. Так в одной из бесед с коллегой из уст подполковника и прозвучал возможный мотив, толкнувший его к сбору компромата.
«Кто-то будет греться на Канарах, а кто-то – сидеть на нарах»,— с досадой говорит на изученной в суде записи Николай Чернов.
Вероятно, он предполагал, что именно его могут сделать крайним, если установленные в результате проверок нарушения выльются в уголовное дело.
Встреча в коридоре
За несколько месяцев до убийства Николай Чернов отправился в Москву и рассказал сотрудникам Управления собственной безопасности ФСИН России о нарушениях на стройке. Как рассказал «Мойке78» источник в следственных органах, письменные объяснения подполковника впоследствии были перенаправлены в СКР по Санкт-Петербургу для проведения проверки.
«В них Чернов указал, что за нарушениями и хищениями стоит Мойсеенко, а сам он теперь опасается за свою жизнь, поскольку его начальник, мол, бывший спецназовец и служил в Чечне»,— пересказал суть обращения подполковника УФСИН собеседник.
Со слов источника, сыщики начали отрабатывать ситуацию со строительством и нарушениями, но не особо спеша. Но кто бы мог подумать, что вскоре главного свидетеля застрелят?
В ходе проверки следователь вызывал к себе Чернова, однако тот, как рассказал источник, отказался от прежних слов. Впоследствии сотрудник УФСИН поведал знакомым, что, придя на беседу со следователем, внезапно столкнулся в коридоре с Сергеем Мойсеенко. Испугавшись, что последнему кто-то мог рассказать о его заявлении, Чернов, со слов источника, решил не рисковать и заявил, что все ранее сказанное – просто эмоции.
Излишняя откровенность
Губительным же для подполковника Чернова, по версии следствия, стало не обращение в Управление собственной безопасности, а доверительный разговор с Сабиром Садыковым. Неоднозначный персонаж, поставлявший на стройку дешевую рабсилу, несмотря на свои судимости, был тесно связан и с Черновым, и особенно с его руководителем.
В сотрудничестве с Мойсеенко, похоже, был залог его финансового благополучия, так что Садыков рассказал о «подпольной» деятельности Чернова своему благодетелю. Ну а тот вскипел, мол, избавляться от таких надо. Тем более, что после визитов начальника отдела в Москву чередой потянулись внеплановые проверки, в итоге выявившие нарушения на 1,3 млрд рублей.
Последнюю, согласно материалам дела, вместе с пистолетом предоставил предприниматель Игорь Захаров, с которым Садыков познакомился в местах не столь отдаленных и поддерживал, судя по частоте телефонных соединений, тесные отношения.
Садыков свел приятеля, имевшего лесопилку в Беларуси, с Сергеем Мойсеенко, после чего последний стал активно общаться с еще одним бывшим сидельцем. В суде Захаров заявил, что его предприятие поставляло доски, и он якобы решил предложить товар для строительства СИЗО. Однако строительными работами и поставками материалов распоряжался отнюдь не полковник Мойсеенко.
Смерть скрыла хищения
У гособвинения, в свою очередь, есть своя версия подоплеки тесных отношений замначальника УФСИН с двумя предпринимателями, некогда уже имевшими проблемы с законом.
«Так как стройка на момент знакомства Мойсеенко и Захарова уже шла вовсю, никакие поставки досок, тем более Мойсеенко, были не нужны. А вот полученные в качестве откатов деньги нужно было легализовывать. Не хранить же их дома в китайских сумках! Ведь не ровен час, придут с обыском – и привет небо в клеточку»,— поясняла в прениях прокурор Уголовно-судебного управления прокуратуры Санкт-Петербурга Юлия Павлычева.
По версии следствия, Захаров согласился предоставить оружие в обмен на возможные послабления в возврате 22 млн рублей, якобы предоставленных ему замначальника УФСИН в долг. Сами обвиняемые свою причастность к преступлению отрицают.
Между тем, как пояснил источник, смерть Чернова похоронила перспективы вскрыть большую часть хищений при строительстве самого большого СИЗО в Европе.
«Доказать это без проведения экспертизы нельзя. Чернов как начальник отдела технадзора мог бы указать, в каком конкретно месте нужно раскопать, фрагмент какой стены снять, чтобы увидеть нарушения. А без этой информации надо тогда «Кресты» сносить, чего, разумеется, никто делать не будет»,— поделился своими соображениями наш источник.
Напомним, еще одно преступление, которое вменяется Сергею Мойсеенко – получение взяток на общую сумму более 700 млн рублей. Это дело еще рассматривается в Колпинском районном суде.